Письма Ольги Николаевны Романовой - Странник — LiveJournal. Хрустальная душа и история ее любви. Царевна Ольга Николаевна. Ко Дню рождения Дневник ольги николаевны романовой читать

Спаси Господи и помилуй на Новый 1917 год.

20 сентября 1914 года

«Знамение» и перевязка. У меня Копытов 103-го Петрозаводского полка, ранен в левое колено, Бахер 107-го Троицкого полка, рана коленного сустава. Были у других. Играли в кости с Карангозовым (на его койке), Ждановым и Кратом, весело. К завтраку дядя Мими. Был напутственный молебен в церкви. В 2.30 ездили проводить Папа душку. Едет в Ставку Верховного Главнокомандующего и так далее. Очень грустно. Спаси его Боже. Ходила с Анастасией пешком в склад. Чай с Мама. Обед тоже и с Марией и Дмитрием. После 10 часов спать. Солнце и ветер. 2 градуса.

21 сентября 1914 года

У Обедни были. Завтрак и обед с Мама. В 2.30 с ней мы 4 ездили в поезд Алексея, привезли более 200 раненых и 14 офицеров. Есть тяжелые. Чай пили у Ани. Она лежит с венами в коленке. В 4 часа поехали в наш лазарет. Зашли ко всем нашим и поехали в Большой госпиталь на перевязку. 29 новых раненых. Работали на трех столах до 6.30, вернулись к нашим. Перевязывала Чурокаева 286-го Кирсановского полка, ранен в голову. Берсенок 105-го Оренбургского полка, перелом правой голени, рана. Костиков 115-го Вяземского полка, ранен в бедро. С Карангозовым, Ждановым и Анастасией играли в кости, потом и с Мама. В 7.30 уехали. С 9 до 11.30 сидели у Ани с Николаем Павловичем, уютно, довезли его до вокзала. Папа благополучно приехал. Прогнали немцев из Сувалок и Мариамполя — неприятель отступает, слава Богу. Алексею лучше. Первая фаза луны.

21 сентября 1914 года

Была с Мама у обедни в пещерной церкви146. Заехали к Ане и на перевязку, у меня были Трошов 111-го Донского полка, убирали из левого бедра секвестры — пулю не вынули, слишком глубоко. Зиновьев 111-го Донского полка, вынимали осколок из правого плеча. Жебяков 112-го Уральского полка, в левую ногу.

Сидели у наших. Снимались много — весело и уютно. Завтрак и чай с Мама. С Анастасией гуляли, работали в складе. В 6 часов поехали мы 2 к Ане. Там был Григорий Ефимович, Зина и княжна, все много и хорошо говорили. Обедали мы 4, а Мама в постели, так как очень болит голова. Получила от Папа телеграмму из Ставки. Все слава Богу. Ш. с казаками с ним. Кн. К. в Балаклаве. После 10 часов спать. Ясно, холодно. 1,75 градусов.

1. Нижняя церковь Федоровского собора во имя Св. Пр. Серафима Саровского. По первоначальному проекту В. А. Покровского пещерного храма в Федоровском соборе не предполагалось, и место, им ныне занимаемое, предназначалось для устройства отопления и «раздевальни» для нижних чинов. Однако вовремя строительства было решено воссоздать в целости временную Серафимовскую церковь в виде пещерного храма. Пещерным он назван потому, что для его устройства пришлось углублять подвал, определенный ранее заложенным фундаментом.

1. Уральский 112-й пехотный полк сформирован в 1863 г. из резервных и бессрочноотпускных чинов галицкого пех. полка.

1. Зина — Зинаида Львовна Менштед (Манчтет).
2. Один из районов в Севастополе.

23 сентября 1914 года

Мы вдвоем заехали к «Знамению» и к Ане за княжной и на перевязку. Мама лежит. Голова еще болит и сердце. Около 2 у меня были Осташов 111-го Донского полка, в спину и левую руку. Сельков 111-го Донского полка, в левую голень, и еще 3 офицеров. Михалевский 54-й Артиллерийской бригады, в стопу ранен, Степанов Семеновского полка, в правое бедро, и Тихомиров 111-го Донского полка, в левую ногу. Ко всем заходили. С Карангозовым на его койке сидели и уютно говорили. Завтрак и чай с Мама. Обед тоже и с Аней. В 2 часа мы ездили на молебен в убежище или приют семей запасных. Много детей. Погуляли и поработали в складе. Холодно — солнце, 2 градуса. Урок музыки. Был комитет. Мама получила от Папа письмо из Ставки. Алексею лучше.

24 сентября 1914 года

В 11 часов с Мама ездили на перевязку. Моему Гетанову вырезали из спины пулю, немного согнутую, а Семенову 93-го Иркутского полка из левой пятки. Был очень весел и смешон, когда просыпался — громко пел. Филиппович 111-го Донского полка ранен в правый локоть, плечо, и пуля где-то внутри, так что ему тяжело дышать. К нашим только на минутку зашли. Карангозов в кресле катался. Завтрак и обед с Мама. В 2 часа Татьяна и я были в Зимнем дворце. Молебен и открытие комитета оказания временной помощи пострадавшим от военных бедствий. Оттуда пошла принимать пожертвования у комендантского подъезда. Под[али] более 10000 рублей. Зашли к Мари — чай наверху и с Ал. В 6 часов лекция, а до [этого] Мама и я ездили к Ане и Григорию Ефимовичу, до 11-ти сидели у нее с Николаем Павловичем. Свезли его на станцию. Солнце. Луна. Очень холодно. Папа телеграфировал из Ровно, видел тетю Ольгу, поехал в Холм. Вечером 0 градусов.

«Всея твари Содетелю, времена и лета во Своей власти положивый, благослови венец лета благости Твоея, Господи, сохраняя в мире Императора и град Твой, молитвами, и спаси ны».
With tenderest blessings for my big Olga fr. her loving old
Мама +

Царское Село 1913 г.

Деж. фл. ад. Сергей Г. Царское Село.

В 10 с половиной утра поехали к обедне в полковую церковь. Служил о. Александр Васильев. Вернувшись мы завтракали с Папа и Сергеем Г. Мама не вставала еще, т.к. у нее очень болит голова и она устала. В 2 ч. с ¼ мы четыре пошли гулять с Папа. Снегу почти совсем нет но все-таки 5 гр. мороза. В 3 ч. с ½ Папа поехал в Большой Дворец принять Свиту и дипломатов (один), а мы поехали к Графине Гендриковой. Посидели у нее несколько времени, потом поехали к тете Мопс. Оттуда к Ане. У нее был Н.П. Пили вместе чай и ужасно уютно было. В 5 ч. вернулись домой. Мама лежала у себя в кабинете на кушетке, и в комнате у нее было совсем темно, она кажется спала. Папа вернулся после 5 и мы все пили чай. К обеду он поехал к Бабушке в Петербург. Мы четыре обедали с Аней у Мама в лиловой комнате. У нее голова еще болит и сердце №2. После обеда она лежала там на кушетке а мы сидели около на полу и работали. Я с Алексеем молилась как всегда в 8 ч. Пошли спать в 10 ч. Год начался хорошо. Как-то кончится – Храни Господь Папа, Мама и всех.

Половина 11го мы четыре с Папа и Тетей Ольгой поехали в нижнюю полковую церковь к обедне. Сегодня праздник той церкви и роты. О. Александр служил, а после молебен о. Георгий Шавельский. К завтраку приехали Тетя Ксения с Ириной, которая и оставалась у нас до девяти вечера. Мама завтракала у себя в спальне, т.к. все еще болит голова и нехорошо себя чувствует, сердце увеличено и болтается как-то, она говорит, что у нее резинчатое сердце. Господи дай ей поправиться! В 2 с ½ т. Ксения уехала, а мы четыре с Папа, Тетей Ольгой и Ириной пошли гулять. 4 мороза днем, обошли наш сад, и гуляли в Баблове, и после пошли вокруг большого озера. С Анастасией и Мари все время дрались. Чай пили с Папа, Мама и Ириной. Обедали тоже. С Алексеем молилась. После до десяти часов сидела у Мама и вязала. Была Аня, и после Папа пришел. Маленькие пошли спать раньше.

Поздно встала конечно. В 10 ч. примеряла русское платье, после мы четыре ездили кататься в коляске с Триной. Завтракали с Папа. Мама у себя в спальне и встала только к чаю, т.к. нехорошо себя еще чувствует, голова болит, сердце увеличено и очень устала. Днем мы четыре с папа пошли гулять. Катались на горе около полковой церкви на пруде, и после у белой башни. Очень было весело, много смеялись. Чай пили с Папа и Мама. Обедали тоже. До чая у меня была мадам Зизи, а до обеда я немножко играла на фортепиано, писала письма и ничего особенного. Вечером Мама себя чувствовала Слава Богу лучше чем утром. Сидели и работали. Папа читал сам себе. Была Аня.

Мы четыре с Триной катались. Мама не хорошо спала и чувствует себя не важно. Завтракали с Папа и милым генералом Думбадзе. В 2 ч. 7 м. Татьяна и я с Лили Оболенской с общего вокзала поехали в Петербург – к Бабушке. Сидели у нее около часа и с Ириной поехали к Тете Ольге. Пили с ней чай, Тетей Ксенией, Тетей Мини и Мадам Штекель с дочерью Зоей. Оставались у нее до 6 ч. Было очень весело. После поехали с Зоей и Ириной к ней и на 7 ч. 15 м. с Ольгой Евгеньевной вернулись домой. Молилась как всегда с Алексеем. Обедала и вечер провела с Папа и Мама. НП уехал сегодня вечером в Севастополь. Храни его Господь.

До обедни, до 11 ½ сидели у Мама в спальне и вязали. Она лежала с закрытыми глазами и не хорошо себя чувствовала бедная. Сердце не увеличено, но слабая. После обедни и вечерни завтракали с Папа и Тетей Ольгой. 10 гр. мор. Днем мы четыре с ними же ходили гулять. Мама к чаю лежала на кушетке в (нрзб.) не причесана и кружевная шаль на голове. Ко всенощной ездили в полковую церковь. Ужасно хорошо. Обедали мы четыре с Папа и Тетей Ольгой около Мама кушетки. Вечером она себя чувствовала лучше Слава Богу. Мы сидели с ней и работали. Папа читал у себя в комнате. Около 10 ч. пришла Аня, была веселая. Пошли спать в 10 ч. с ½.

В 10 ч. 20 м. утра Папа поехал в СПб, в 10 ч. ½ мы поехали к обедне в полковую церковь, стояли в молельне. Завтракали в четвером одни. После около часу сидели у Мама и вязали. Она себя слабой чувствует и плохо спала. На 2 ч. 7 м. мы две с Ольгой Евгеньевной поехали в СПб к Ирине. У нее были Зоя Штекель и Саша Лейхтенберская. Ужасно милая. Мы ничего особенного не делали, но время провели очень весело. Пили чай в пятером и много смеялись. Вернулись на 7 ч. 15 м. С Алексеем молилась. Обедала с Папа и Мама и вечер провели вместе. Она себя не важно чувствует, но Слава Богу на много лучше чем утром.

Начались уроки сегодня. Первый французский, потом Русский, должен был быть Закон Божия, но, Батюшка не приехал, а последний рисование. Завтракали внизу с Папа, Мама и Т. Minny. Мама лежала на кушетке, очень не хорошо себя чувствует. Сегодня холодно, и снег идет. Днем с Папа мы четыре гуляли в саду. В 4 ч. с ¼ приехала Т. Ольга и мы пятеро с ней и Папа пошли в круглую залу на Елку офицеров Конвоя и Сводного полка. Т. Ольга раздавала им подарки а после мы с ней пошли говорить с Конвойскими офицерами. Ужасно было стыдно. Наконец и в первый раз я говорила с моим другом АКШв. Радовалась. После пяти ч. мы две в моторе с Триной поехали на урок физики. Вернувшись приготовляла уроки на завтра. После был урок музыки. В 8 ч. молилась с Алексеем. Обедали мы 2 с Папа и гр. Граббе. Вечер провели у Мама, Аня была тоже. Папа читал у себя. Мама себя все еще не хорошо чувствует.

Уроки были: английский, французский, история и Русский. Завтракали с Папа и Дядей Павлом. Мама до чая не вставала. Сердце №2 и не хорошо себя чувствует. Боже спаси. Днем Т., М. и я гуляли с Папа. 5 гр. м. и немножко больше снегу. Имели гимнастику и урок танцев. Немецкого не было т.к. учитель болен. Обедала с Папа и Петровским. Мама у себя, сердце бьется и не хорошо. Вечером сидели с ней и Аней. Папа у себя читал. Пошли спать после 10 ч.

Имели два урока истории: русской и всеобщей, немецкий не был. Днем не было уроков, т.к. сегодня должны были ехать в Петербург к Бабушке на Елку, но не поехали т.к. у Тети Ксении и у Васи инфлюенция. Завтракали с Папа. Мама встала только к чаю, все не хорошо себя чувствует, то сердце не хорошо, то голова. Днем мы четыре с Папа гуляли. Погода чудная. 13 гр.м. Яркое солнце, небо луна. Катались немножко с гор на Капризе и у белой башни. Чай пили с Папа и Мама. До обеда с Т. играли в четыре руки, после молилась с Алексеем. Вечером сидели у Мама. Папа у себя читал, пришел к Мама после 10 ч. Была Аня, я помогала ей клеить альбом и вязала. После 10 ч. пошли спать.

Английский, французский, русский и рисование, были сегодня утром. Завтракали и обедали с Папа и Веселкиным. Днем Мама немножко спала, и потому у нее голова болит и она устала. В 2 ч. с ½ мы четыре пошли в сад на большую сопку, и спускались с лопаток и плоских деревянных саней. Очень было весело. Снегу почти нет, т.ч. страшно скользко. Папа принимал монгольскую депутацию, т.ч. пришел позже и мы 2 немножко походили с ним в саду. Погода солнечная и холодная. Пила чай с Папа, Мама и Тетей Мари Ал. После имела немецкий урок. Вечером помогала Ане наклеивать альбом. Мама пришла позже, все еще не хорошо себя чувствует.

История всеобщая, русский, английский и русская история. Завтракали с Папа, Костей и Генералом Ренненкампф, командиром 3го корпуса. Днем мы четыре с Папа катались на горе на катке. Очень было весело. Погода холодная, ясная. Было французское чтение и музыка. К чаю Мама встала на кушетку – у нее голова болит. Папа обедал у Кирасир, а мы 4 с Мама. Голова была, Слава Богу лучше, и она была веселый ангел! После 10 ч. пошли спать. Пришла Аня. С Алексеем молилась в 8 ч.

½ 1го был молебен. У Папа приемы. Завтракали с ним, Тетей Ольгой и Сашкой В. У Мама опять голова болит и она до чая лежала. Днем с Папа, Тетей Ольгой и Сашкой В. мы четыре играли на катке и катались с гор. Сегодня теплый и снег идет. Пили чай с Папа, Мама, Т. Ольгой и Ириной. Были у всенощной в полковой церкви. Пели казаки, т.к. у певчих скарлатина. Обедали с Папа, Ириной, Сашкой В. и Аней. Мама у себя на кушетке. Вечером сидели с ней, работали. Аня клеила альбом. Сегодня вернулся НП. После 10 ч. пошли спать.

В 10 ½ были у обедни в полковой церкви, пели казаки. Был большой воскресный завтрак, командиры здешних полков, офицеры Конвоя и Сводного Полка. Радовалась много видеть моего друга АКШв в церкви, за завтраком и после. Сидела за Папа столом с Ген. Максимовичем и Гришвальдом (?). Придворный оркестр играл. Днем с Настаськой гуляли с Папа и после катались с горы на катке. Снег идет но не так холодно. Пили чай с Папа и Мама. У Мама бедной опять голова болит и нехорошо себя чувствует. Мы 4 с Папа поехали в СПб в театр, бал. «Конек Горбунок». Очень было красиво. Издали видела кн. Белосельского с сыном. Вернулись в 12 ¾. Мама была уже в постели.

Были уроки. Завтракали мы 4 у Мама в комнате. Она лежала в постели до чая как всегда. Папа на немецком завтраке т.к. сегодня день рождения немецкого Императора. Днем Настася и я гуляли с Папа. Не так холодно, но вьюга. Пила чай и обедала с Папа и Мама. Вечером приехал НП милый. Уютно сидели и говорили, так рада. Аня была тоже. Около 10 ½ пошли спать.

Были уроки. Завтракали с Папа, Т. Ольгой и Д. Петей. Мама встала после завтрака. Днем гуляла с Папа и Т. Ольгой. Было 8 гр.м. Чай пила с Папа, Мама, Т. Ольгой и Д. Петей. После приготовляла уроки. Обедалиа с Мама и Аней, и вечер провели вместе. Работали и говорили. Папа на месячном обеде в гусарском полку. Мама устала, много говорили, раньше встала (?).

Иняс. Мок. (?) Беккер приехал, поэтому оставалась дома. Папа поехал в СПб на прием, и вернулся только к чаю. Завтракали мы 4 у Мама в комнате. Днем сидели с ней и Аней. Сперва в спальне, после в кабинете. Обедали с Папа, Мама и Дмитрием. Он страшно возился с Папа, после пошли играть в бильйард, а мы оставались с Мама.

Уроки были. Завтракали с Папа и Ресиным. У бедной Мама голова все болит. Четвертая неделя уже. Помоги ей Бог. Днем сидели с ней, сперва в спальне, а потом в мов. (вероятно, mauve - лиловой?) комнате. Пила чай с Папа и Мама. Сестры и Алексей тоже. Т. и я с Папа поехали в театр. Опера «Madame Butterfly». Такая прелесть и грустно. М. Н. Кузнецова пела. Вернулись около 12 ч. Мама сидела с Аней.

Уроки были. Завтракали с Папа. Днем я с Лили Оболенской ездила кататься в санях с маленькими гнедыми лошадьми, которыми мы правили в Беловеже и Спале. Отлично и скоро бегали. Погода наконец солнечная и приятная. После 4 ч. у Мама в большой комнате сидели с Григорием Ефимовичем. Все 5 сидели около него с Папа и Мама. Хорошо было. Мы были в красных блузах. Когда вошли было темно, и ему показалось, что мы 4 были в белом, и когда зажгли лампы он очень удивился увидя нас в другом, говорит: «Господь дал мне вас видеть в белом, когда вы вошли. Так светло было у вас на душе». Под конец пришел о. Александр Вас. Обедали с Папа и Мама, и рано пошли спать. Мама все себя не хорошо чувствует, и голова болит.

Уроки как всегда. Утр. 13 гр. мороза. Чудное солнце. Завтракали и обедали с Папа, Тетей Ольгой и Семёном Семёновичем. Мама обедала с нами, конечно на кушетке. Голова у нее кажется не болит но очень устала. Днем с Папа и Т. Ольгой мы 4 пошли гулять. Ходили вокруг озера. Чай пили с ними же, Алексеем и Мама. Были в полковой церкви у всенощной. Пели казаки. Вечером сидели с Мама и Аней. Мама была в синем новом бархатном чайном платье.

В 10 ½ были у обедни в полковой церкви. Большой завтрак – музыка играла. Сидела за Папа столом с Бар. Корфом и Адм. Нилов. Друга моего АКШв видела, здоровалась и радовалась но не говорила. На 2 ч. 7 м. мы 4 с Ольг. Евг. поехали в СПб. Были у Бабушки в Аничкове, и вместе с Тетей Ольгой поехали к ней. В 4 ч. туда приехали НП милый, хороший, П. А. Воронов, С. С. Ключарев, Н. Н. Родионов, А. А. Хвощинский, А. Шангин кирасир и Н. А. Куликовский Т. Ольги адъютант. Пили чай и после бегали, играли и танцевали под граммофон в зале до 6 ч. В 6 ч. ½ пошли одеваться и в 7 ч. ¼ обедали. Сидела с Шангиным и НП. Так радовалась его милого видеть и говорить с ним. Только было грустно долго не видеть Мама. Она себя чувствует не важно, но немного лучше. В 8 ч. ¾ за нами приехал Папа и мы вместе отправились в Мариинский театр. Бал. «Дон Кихот». Чудно танцевала Павлова. Издали видела Кн. Белосельского. Вернулись в 12 ч. Аня сидела у Мама.

Были уроки. Завтракали и обедали с Папа и Мама. Мама лежала на кушетке и Слава Богу лучше себя чувствует. Днем с Папа гуляли. Теплее и снегу больше. Вечером сидели у Мама и вязали. Папа у себя читал, и вернулся в 10 ч. после чего мы пошли спать.

Учились. 3 гр. м. В 10 ч. утра О. Александр пришел и причастил Мама. Слава Богу она себя лучше чувствует. Завтракали с ней и Триной. Папа был на освящении новых казарм 2 батальона 4 стр. полка и завтракал у них в собрании. Днем мы 4 с ним гуляли. Снегу больше. В 4 ч. как всегда была гимнастика. Дядя Павел пил чай у Папа и Мама. У нас был урок танцев – обедали с Папа, Мама и Веселкиным, который все время рассказывал смешные истории. Днем к Мама пришла Лили Ден с Тили. Такой миленький.

Учились. Утром и днем Мама в первый раз вышла на несколько времени на балкон и Слава Богу чувствует себя лучше. Папа в Петербурге принимал 40 человек и вернулся к чаю. Мы четыре завтракали с Мама. Обедали тоже и с Папа. Днем гуляли с Триной. На лопатах спускались с большой горки. Снегу больше, градус тепла и маленький ветер. Рано пошли спать.

Учились. Завтракали с Папа и Мама. Днем с Папа гуляли. Все время снег идет 1 ½ мороза. Мама была на балконе и чувствует себя лучше. В 4 ч. мы 4 с Папа поехали в СПб. Заехали к Тете Ксении, а после поехали к Бабушке к чаю и на Елку. Т. Ксения, Д. Сандро и дети, Т. Ольга и Д. Петя. Получила много хороших подарков. Оттуда поехали к Т. Ольге к обеду. На 8 ч. 15 м. маленькие с Триной поехали домой, а мы две с Папа в Александрийский театр – «Ассамблея». Очень интересно. В начале первого были дома. Мама уже в постели но не спит.

Учились. Завтракали с Мама. Она днем выходила на балкон. Утром у нее голова немного болела. У Папа был Итальянский завтрак. Днем мы 4 пошли на большую сопку и спускались с лопаток. Снегу больше и тепло. После пришел Папа. Обедали с Папа и Мама. С Алексеем молилась.

Учились. Завтракали, пили чай и обедали с Папа, Мама и Т. Ольгой. Мама себя чувствует Слава Богу лучше. Пол часа сидела на балконе. Днем мы 4 гуляли с Папа и Т. Ольгой, 1 гр. мороза. Были в полковой церкви у всенощной, пели казаки. Вечером сидели с Папа, Мама и Аней. После 10 ч. с ½ пошли спать.

В 10 ч. ½ были у обедни в полковой церкви. Пели казаки. После большой завтрак. Разговаривали немного с офицерами Сводного полка. АКШв не было, злилась. Днем мы 4 гуляли с Папа. У Мама голова болит но она всетаки была на балконе. К чаю приехали Ирина, Феодор, Ростислав, Вера и Георгий. Был кинематограф. Обедали с Мама и Ириной. Папа.

Училась. Завтракала с Мама. Папа поехал на охоту на рысь, и убил 3 фазанов. Днем мы четыре катались с горки на лопатах, Трина бегала рядом. Татьяна, Ольга Евгеньевна и я в 4 ч. 22 м. поехали в СПб. Сразу поехали в Аничков. У Бабушки была елка, для казаков, солдат и офицеров. Очень было весело. Говорили с конвойными офицерами, но друга моего АКШв не было. Он болен. Оттуда поехали обедать к Т. Ольге и вместе с ней и Ириной в 8 ч. поехали в цирк Чинизелли. Весело было очень. Милый НП был там. Вернулись с (нрзб). Около 12.

Учились. Завтракали с Папа, Мама и НП. Днем с Папа и НП милым, хорошим скатывались с горы на лыжах. Так было хорошо. Мама днем была на балконе, Алексей катался в саду. Обедали с Папа, Мама, НП и Аней. И вечер до 10 ч. с ½ провели вместе. Благодарю Тебя Боже. Спаси всех.

Учились. Утром из окна видела НП уезжающего на тройке. Папа до чая был в Петербурге. Мы завтракали с Мама, и после с Триной были в саду. На лыжах спускались с гор. Холодно, но ясно сегодня. Веч. 10 мор. Мама выходила на балкон. Вечером мы 2 с Папа поехали в театр. «Сказание о граде Китеже и деве Февронии». Т. Ольга была там. Очень интересно и красиво, вернулись после 12 ч.

Учились. Папа поехал в СПб на вынос тела гр. Голенищева-Кутузова, и после в Конный Полк. Завтракали с Мама. У нее немножко голова болит, но она была на балконе. Днем мы четыре гуляли с Триной. Съезжали с горы на лыжах. Холодно, но ясно. Чай пила с Папа, Мама и Дмитрием. Обедала также и с д. Павлом. Пошли спать в 12 ч. т.к. Папа, Мама и Д. Павел разговаривали, а мы 2 с Дмитрием сидели – смотрели альбомы в Папа большой комнате.

О дневниках и письмах Ольги Николаевны (Из книги "Августейшие сестры милосердия")

Документы датируются 1895-1917 годами. Фонд хранения ее документов включает: детские письма к родителям, ученические тетради и сочинения, записные и памятные книжки, в которые записывались любимые стихи, выписки текстов из духовных книг (в основном из Патериков), молитвы, рассказы Григория Распутина, перечень прочитанных книг, русские народные песни. Особенно ценна сохранность ее дневников, которые Княжна вела с 9 -летнего возраста на русском языке. Первая запись была сделана 1 января 1905 г. ("Я была в церкви с Папá и Мамá), последняя 15 марта 1917 г., далее листы дневника вырваны.

Краткие записи о событиях дня, занятиях и встречах велись ежедневно в течении года. Лишь в ранние годы встречаются пропуски. С годами дневниковые записи велись аккуратней. Записи раскрывают душевный мир русской девушки. В годы войны события, происходившие в лазарете, где Ольга Николаевна работала медицинской сестрой, заполняют всю ее жизнь, что находит отражение в ее записях. Сострадание к раненым военным, геройским сражавшимся за свое Отечество, преданность и любовь к родителям, упование на милость Божию, постоянно читаются в ее кратких записях. Сохранилось 12 записных книжек с дневниковыми записями Великой Княжны.

С 1905 г. по 1912 г. - это выполненные на заказ памятные книжки (9х13), на каждый год разного цвета, в шелковых переплетах с муаровой подкладкой, золотыми обрезом и датой на обложке. С 1913 по 1916 год - в больших тетрадях с темными кожаными переплетами, в которых умещались записи за год и несколько месяцев следующего. Дневник за 1910 г. отсутствует. После марта 1917 г. сохранились записи только духовного содержания. В записной книжке на титульном листе надпись: "Ольга Романова от Мамы - 21 марта 1917 года Царское Село". Записи начинаются завещанием святого Серафима Саровского, которого Царская Семья особо чтила: "Надобно всегда терпеть, и все чтобы ни случилось, Бога ради с благодарностью..." Находятся в фонде и документы, отражающие ее общественную деятельность, связанную с работой в лазарете и попечительством Комитета Ее имени, военные рапорты полков, шефом которых она являлась. Семейные фотографии и альбомы. переписка с родственниками и друзьями.

Письма Ольги Николаевны

22 сентября . Дорогой мой золотой Папá! Спасибо Тебе большое за обрадовавшую всех нас телеграмму. Радуюсь, что с Тобой эта душка (то есть А.К.). А как хорошо наша победа. Слава Богу. Все раненые ожили, и флажки на картах подвинулись вперед, то есть на Запад. Мы три сидим в Мамá лиловой комнате и пишем Тебе, а Мамá уже в постели. У нее сильно болит голова. Она страшно жалеет, что не может написать Тебе. Крепко тебя целует и желает спокойной ночи.

Настасья и я немножко погуляли сегодня и были в складе. Там около 6 дам работает, и мадам Сапожникова (Сводного полка) невероятно толстая, и большею частью работает все не верно, так что Трине приходится распускать все сделанное. В 6 часов Татьяна и я ездили к Ане. Там были Григорий и Зина, не Анина, а та, что к нему часто ездит, очень милая и, наконец, княжна Гедройц. Она решила лекцию не читать, так как Мамá не было, и ходили слушать Григория. Он нам разливал чай и много хорошего рассказывал. Говорит, как нам помогли эти сильные дожди и вообще все хорошее. Погода ясная, но очень холодная - всего 1 градус тепла. Сейчас приехал "Вечерний листок". Там сказано, что прибыл в действующую армию. Неужели это правда? А. Не знаю, почему написала эту букву.

Ну, до свиданья, Папá-Солнышко. Спи сладко и видь много хорошего. Прости за глупое письмо. Храни Тебя Бог. Крепко Тебя, как люблю, целую. Всей душой с Тобой. Всегда Твоя дочь Елисаветградец. Большой поклон А.А.

23 октября Папá-Солнышко! Какая ужасная радость наши победы. Все наши раненые ожили, и Твои милые нижегородцы Иедигаров и Чахава рвутся обратно. Особенно последний, ему совершенно все равно куда идти, только б кого-нибудь рубить. Наша поездка в Лугу была весьма удачна. Выехали мы в 1 час 30 минут дня и прибыли туда через 2 часа 5 минут. Мамá и я уселись в извозчика исправника в 2 лошади. Сам же он со своим кучером ехал впереди в высоком шарабане. Ехали мы долго, по мягким песчаным дорогам и наконец попали в «Светелку».

Толстая В.П. Шнейдер, увидя Мамá, чуть не упала в обморок и от радости хохотала все время. Домик у них уютный, но совсем простой, деревянный. Там было 20 раненых. Оттуда мы поехали в другой лазарет, на противоположный конец города, кажется, в доме полиции, устроенный губернаторшей Адельберг. Там большею частью кавказских полков —4 эриванцаит.д., много грузин, с которыми старалась говорить на их языке, но то, что они отвечали, я не понимала, к сожалению. Покончив с этим, отправились в третий, тоже очень далеко.

Там 35 раненых, но тяжелых нет. Вернулись мы сюда в 7 часов с четвертью. Там в Луге устроен питательный пункт — и они уже 2 месяца ждут хоть одного солдата покормить, но это им не удается, и они с грустью смотрят на проходящие поезда. Наверно, написала массу глупостей, но мне сестры мешают ужасно своими бесчисленными разговорами. А вот и Алексей пришел в своем голубом халате, проститься с Мамá. Он уселся на пол и ест черные сухарики, он Тебя целует. Мамá читает нам агентские телеграммы, остальные вяжут, а я пишу. Погода у нас солнечная, но свежая. Снегу не особенно много. Ну, до свиданья, золотой мой, любимый Папá. Господь с Тобой. Крепко, крепко Тебя целую и кланяюсь Николаю Павловичу. Как он? Твой верный Елисаветградец

21 ноября В поезде между Царским Селом и Лугой. Папá золотой мой! Совершенно не успела раньше написать Тебе. Сейчас иду спать. Нюта меня причесывает. Сегодня от нас уехал Иедигаров, что очень грустно. На будущей неделе в полк, а пока в город к жене. Карангозов тоже уехал домой, и еще некоторые уедут, к сожалению. Мамá принимала 17 офицеров Семеновского полка и Цвецинский был тоже. Он болен. Многие только что встали, но непременно хотели приехать. А сегодня в 2 часа был мой знаменитый концерт в пользу моего комитета.

Продолжаю 22-го. Сначала было очень скучно — бесконечные гимны и показывали фотографии на полотне, Тебя, нас всех и союзных Королей. Потом пение. Самое лучшее было балалаешники и песенники железнодорожного полка. Вот хорошо было — публика гудела от восторга. Было много раненых, и им кричали ура. Это был 28-й концерт Долиной. Когда мы уехали (до антракта и было уже 4 часа), должны были играть музыканты Гвард. Эк. Видели Пимана. Ему и регенту железнодорож-ного полка поднесли венки. Дядя Георгий сидел с нами, так что было не особенно страшно. Пришли мы в Вильну в 10 часов 15 минут утра. Первым делом влезли в 2 санитарных поезда, которые нас вовсе не ждали, и в питательный пункт. Оттуда в хорошем закрытом моторе, которым управлял солдатик, отправились в собор к мощам 3-х святых.

Там нас никто не ждал, наверху шла обедня, а внизу кончался молебен. По окончании оного отправились в лазарет — польских дворян. Очень хорошо устроен, в огромной светлой зале, на хорах которой помещаются офицеры. Оттуда поехали к чудотворной иконе над воротами, и все было ни к чему, так как к образу не прикладывались, и Мама даром поднялась по крутому трапу. Неожиданно встретили Павла Алексеевича на извозчике, что было очень приятно.

Потом были в огромном 3-этажном лазарете, в котором и Ты был. Два милых Эриванца там лежат (солдаты), оба были в Костроме и Кр. Селе. Мы снимались там с многочисленными сестрами и офицерами. Оттуда еще поехали в лазарет, где находится 19 офицеров, и наконец, опаздавши на 25 минут, вернулись — и сейчас едем в Ковно. Погода хорошая, 2 градуса тепла. Надеюсь, Ты разберешь мой поганый, трясущий почерк. В Ковне было очень хорошо. В соборе епископ держал длинную речь, потом 1/2 молебна, приложились к образу и отправились в лазарет Красного Креста. Оттуда еще в один, потом еще в 2, много народу на улицах, и солдат тоже.

Мотор был освещен, и нас важно развозили в нем. В последнем обошли пленных более 40 человек и 1 офицер. Я их не удостоила своим разговором. С нами едет Настенька, так как у Изы жар и живот болит, и ее уложили на 3 дня в кровать. На станции в темноте стояли наши 2 роты, 3-я и 4-я. Трудно узнать их из-за формы и темноты. В. Никифоров был, Грицай и другие душки. Такая радость. Ocтальные поехали к границе мосты взрывать — жалко, как раз разъехались. Были сегодня у Обедни. Сейчас едем в поезде Ломана. Христос с Тобой, Папá душка мой. Целую Тебя крепко, крепко. Твой верный Елисаветградец. Поклон Николаю Павловичу.

Продолжаю 23-го в Царском Селе. В Ландворово, где помещался тогда штаб генерала Рененкампфа был молебен и мы обошли санитарные пункты. Между нашими находились и раненые немцы. Очень аппетитный черный доктор Ганин. На одной из станций после обеда влезли в санитарный поезд, в теплушках по 11 человек находилось. Все они бодры и ужасные душки. Собрались спать идти - говорили много.

1 апреля Папá золото! Как хорошо, что Тебе удалось во всех этих местах побывать. Так должно быть все интересно. У нас же все по-старому. Погода средняя — и солнце светило, и дождь шел, вернее накрапывал. Была сегодня у Сони Орбелиани жена Твоего эриванца Пурцеладзе с сыном — Андрюшей — прелестный мальчик с большими серыми глазами и золотистыми волосами. Ему 2 года. Отец его в плену в Штральзунде, он несколько раз писал жене, но, конечно, ничего особенного передать не мо-жет. А Мдивани оставляет полк, и все очень волнуются, не знают, кто будет новым. Ужасно они его все любят. Сейчас идет большая возня. Ортипо носится по комнате, а маленький Швыбзик пищит.

Мамá и Мари играют, как всегда, в колорито и по очереди выигрывают. Аня изволит являться к Мамá ежедневно, часов в 12. Жук, санитар сводного полка, возит ее в кресле и помогает ходить на костылях. На льду мы давно не были. Последние дни ездили в разных шарабанах и сами правили. Это тоже неплохое занятие, а в особенности в хорошую погоду. Были мы у Всенощной и до 8 часов было светло — очень приятно. Шведов на встрече. Завтра Аня приглашает его, Виктора Эрастовича и Деменькова к чаю (и нас). Мари, конечно, радуется, как мопс. Мамá получила страшно хорошую телеграмму от Грузинского полка.

Как они все были обрадованы и тронуты Твоим поклоном <...> Командир полка еще здесь, но на днях собирается выписаться. После перевязок мы ходили в Большой дом на операции. Сегодня резали маленького жида Мазика, который орал до того, что его трогали, собираясь заснуть. Ну вот, кажется, все новости.

17 апреля Папá дорогой, милый мой! Надеюсь, что это мое последнее письмо и Ты скоро вернешься. Какая гадость, что на Охте*(*взрыв на пороховом заводе) . Ресин ездил туда сегодня, и дядя Алек провел весь день там. Татьяна услаждает наш слух игрой на рояле «Фибиха» — что очень скучно. Мамá и Мари, конечно, играют в колорито Мы три ездили днем во второй раз верхом. Мари на Твоем Гардемарине, я на Регенте. Я была на нем же в Петергофе на нашем параде. Каждая на полковой масти. Настасья в шарабане разъезжала по Павловску. Мы встретили катающуюся в полузакрытом ландо косую Веру с гувернанткой. Погода холодная, но менее ветреная. На льду мы давно не работали. До маленького мостика все расчищено, но временами покрывается тоненькой пеленой льда (не знаю, правильно ли написала это слово).

Папá, душка, а как Тебе понравились наши пластуны? Как хорошо, что Тебе удалось их повидать. В среду мы были, как всегда, в городе. Я получила более 2000 рублей. Хорошо, правда? А до этого мы были в одном из моих лазаретов «Торговцы Сенной площади» на 50 коек. Особенно тяжелых там нет, и все имеют довольный вид. Там что-то вроде заведующего или что-нибудь другое вице-адмирал Хомутов. Оттуда мы заехали к графине Гендриковой. Она, бедная, ужасно выглядит, во всех смыс-лах. Мы были недавно в местном лазарете, здесь, в самом госпитале, и во II отделении в казармах 2-го стрелкового полка. Оттуда отправились в лазарет Сибирского банка.

Директор его некто Соловейчик — с длинным носом и маленькими мокрыми глазками. Сестры повторно писали Тебе о прошлом воскресении у Ани. Мы были там с 5 ровно до 8, было очень весело - Николай Дмитриевич был очень смешной, он распоряжался всеми играми, а под конец рассказал 2 анекдота. А у Александра Константиновича, бедного, убит брат на Турецком фронте. Он служил, кажется, в Полтавском кубанском полку. Воскресенье до обедни в Пещерном церкви Жуков и я будем обращать урядника Кузнецова (первой сотни) в Православие, а во время обедни наверху он приобщится. Алексей пришел сюда. Будет сейчас молиться с Мама. Он тебя целует.

Мне пора кончать. Крепко тебя, ангел мой Папá, целую, как люблю. Храни тебя Бог. Твой верный Елисаветградец. Кланяюсь Николаю Павловичу, Чемодурову, душке Котову и Литвинову. Только что говорила по телефону с Сергеем Михайловичем, и он дал подробности об Охте. Тяжело раненных 82, из них 7 умерло, найдено 97 трупов и не хватает 57 человек. Сгорели совершенно 3 мастерские, ущерба Армии, слава Богу нет, т.к. все патроны, снаряды и так далее целы в других складах. Прости, что пишу так нехорошо.

19 апреля Папá душка мой! По случаю воскресенья мы снова посетили 2 лазарета. Один в казармах пулеметной команды Твоего кирасирского полка, другой в самом «особо эв. ц. с.» казармах 2-го и 3-го эскадронов гусарского полка. Дрентельн ходил сюда с коробкой с медалями, и мы им раздавали. Все очень благодарят. Есть тяжелые, а выздоравливающие все хотят вернуться в строй и мило улыбаются, когда об этом их спрашивают. Погода пасмурная и свежая. Мамá все же лежала на балконе.

А сегодня утром до Обедни в пещерной церкви урядника Кузнецова переводили из старообрядчества в Православие. Было весьма торжественно и хорошо. Когда нужно было ноги миром мазать, ему подносили стул и он стаскивал свои туфли. Батюшка радовался и держал поучительную короткую проповедь. По окончании всего мой крестник Панфил поцеловал меня в левую щеку. Душка такая. А во время обедни он причастился и все время держал зажженную свечу в руках. Мамá и Алексей были тоже в церкви. Приехали они к «Верую» и остались до конца. Сейчас мы сидим у Мама после обеда. После 5 часов отправились к Ане, где были Александр Константинович, Виктор Эрастович и Николай Дмитриевич. Мы пили вместе чай. В 6 часов Алексей приехал, и мы начали играть. Сперва в «добчински-бобчински», потом в шарады. Очень было весело и смешно, особенно когда Виктор Эрастович играл с Настасьей. Николай Дмитриевич помогал обеим партиям. Алексей тоже, так как разгадывать ему невесело, ну он и играл.

Мадам Янова прислала нам много цветов из Ливадии. Такая была радость. Глицинии лиловые, золотой дождь, иудино дерево, 1 пион и так далее и еще лиловые ирисы, которые со вчерашнего дня распустились.

Сейчас идет снег и уже все бело — что совсем не надо, но зато не очень холодно. Прости, что пишу таким скверным почерком. Завтра увидим, у Ани же, Вороновых. Они приехали на несколько дней. Семенов тоже здесь. Мне это доложила его старшая сестра, которая в Большом дворце. Вчера днем Татиана Константиновна сама правила в шарабане. На что-то наехала, перевернулась и теперь лежит с порванными связками. Вот, кажется, и все Царскосельские новости. Ну, до скорого свидания. Папá золотой мой. Храни Тебя Бог. Крепко, крепко Тебя целую. Твой верный Елисаветградец

5 мая Папá мой душка! Поздравляю Тебя от всей души и крепко целую. Сейчас уже 5 часов, а Мамá и Татьяна не вернулись из города. Меня оставили, так как продолжаю усиленно кашлять и так далее Мамá перевязала сегодня утром в лазарете Водяного. Она пошлет Тебе бумагу, которую он сам написал. У него ужасно славное лицо.Погода ветреная, но солнечная. Очень спешу, а то опоздаю. Господь с Тобой, золотой Папá мой. Твой верный Елисаветградец. Целую 1000000 раз.

9 мая Папá-Солнышко! До сих пор не могла собраться написать Тебе. Сидим мы сейчас после обеда у Мамá в лиловой комнате. Она и Татьяна играют в какую-то игру, Мари разыгрывает "Иже херувимы" на рояле и фальшивит много. Настаська что-то пишет. Ортипо носился за машинкой и пряжкой на туфле у Труппа(лакей Императрицы Александры Федоровны), а теперь успокоился. А как хорошо было у Всенощной. Вся церковь была в зелени. Береза чуть-чуть распустилась и стояла везде, наверху и внизу по углам. Погода здесь хотя и солнечная, но после Витебска очень свежая. А там было очень хорошо. Все в зелени, черемуха распустилась, фруктовые деревья тоже.

Губернатора Арцимовича я одобряю. Он очень заботился, чтобы Мама не слишком утомилась и так далее. И в городе и везде был отличный порядок. Только уж очень много жидов. Когда мы уезжали, ополченцы стояли шпалерами. Некоторые одеты в гусарские мундиры, очень похожие на мои. Завтра наш полковой праздник. Я уже послала телеграмму, которую мне со станции вернули, так как я по ромольству не подписалась. Обошли мы также санитарный поезд, который как раз подоспел вовремя.

Мы прошли 15 вагонов, а теплушки и не успели, и Мама было бы слишком трудно. Она, слава Богу, молодцом — по-улански. Так уютно было спать в поезде, только слишком свежо, так что рано просыпаешься. С нами была встреча, заключавшая в себе 2-х казаков, 1-го урядника и офицера — то есть Золотарева, помнишь? Он был с Тобой в последнюю поездку. Кажется все. Скажи адмиралу, что Оля вернулась. Она загорела, чувствует себя лучше, но все еще очень нервничает и легко плачет. Остальные фрейлины без перемен.

А как ужасно грустно смерть адмирала Эссена. Помнишь, как он, бывало, приходил на вельботе со «Слава Богу» и портфелем к Тебе с докладом? А про взрыв с снарядами я и не пишу, это такая мерзопакостность.Теперь кончаю. Храни Тебя Бог, золото мое Папá душка. Крепко, крепко люблю и целую Тебя. Твой верный Елисаветградец. Кланяюсь Николаю Павловичу — а Настаська Виктору Эрастовичу и я тоже.

16 июня Душка, милый мой Папá! Ну, как Ты? Мы все слава Богу. Погода стала наконец теплей, но вечера все еще сырые — так что после 9 часов Мамá молится с Алексеем, и мы идем в комнаты, что жалко, так как еще светло, а здесь чувство зимы. Сегодня днем мы долго и много работали в складе. Было довольно весело, и мы накатали большое количество бинтов. С нами там работали жена и очень миленькая дочь графа Дмитрия Ивановича Толстого и другие. Выставка до сих пор весьма удачна и довольно интересна.

Самый красивый отдел лазарета Мари и Настасьи. Все наши работы раскуплены, так что снова работаем. Мамá и маленькие особенно стараются. Татьяна ездила в 6 часов верхом, а я слушала репетицию пьесы у Ани в доме. Теперь уже совсем хорошо идет, и даже Аля довольна милыми актерами, которые, правда, очень стараются. Тетя Ольга писала, что бедный Дафнэ умер и она и Эмилия Ивановна много плакали, хороня его под клумбой. В теннис как-то не пришлось играть. Папá душка, я очень хочу Тебя видеть.

Кланяйся Николаю Павловичу и Лозинскому. Какая скука ехать завтра в город на пожертвования и в какой-нибудь лазарет. А какой ужасный случай с бедным Казбеком. Это уже третий сын. Извиняюсь за глупое письмо, выходит что-то очень разбросано и глупо. До свиданья, Папá-солнышко. Храни Тебя Бог. Крепко, крепко Тебя целую как люблю. Твой верный Елисаветградец.

Открытка Ольги Николаевны, адресованное ее бабушке

21 июня Душка мой Папá! Ужасно рада, что Ты скоро возвращаешься. Сижу с Мамá на балконе после завтрака. Только что вышла Иза и уселась в кресло, которое я себе наметила. Сестры идут сейчас в Большой дворец и лазарет и, кажется, не особенно радуются. Когда они вернутся, поедем к нашим. У них там устроен крокет, и мы будем играть. Алексей со своей многочисленной свитой едет в Ропшу, но вернется к 6 часам, чтоб идти к Ане. Александр Константинович уехал на Кавказ покупать лошадь и так далее, так что по воскресеньям бывает менее уютно, хотя и весело. Между прочим, батюшка Кедринский попал под трамвай, и ему отняли левую ногу — бедный, так неподходяще для священника. В среду Татьяна и я пили чай у Бабушки на Елагине и вернулись в первый раз на моторе.

Ехали час пять минут, так как дороги чинятся в городе и большая толкотня. Ирина и Феликс пили у нас вчера чай. Они говорили, что Андрюша ходит пажом со шпорами — и весьма конфузился первое время. А сегодня у нас будет Костя. Он уезжает на днях в полк. Иза продолжает сидеть и много говорить. Наши эриванцы слишком скоро поправляются и завтра самый милый из них возвращается в полк, что очень грустно. За все эти месяцы у нас 15 офицеров их полка лежали. Мы познакомились у Ани с бывшим нижегородцем Кусовым. Он в Московском драгунском полку уже четыре года. Мы сразу почувствовали себя дома с ним, а он еще больше, и он массу говорил.

Вчера вечером он был у нас, граф и графиня Граббе, Нини Воейкова и Эмма Фредерикс. Аля пела, было довольно уютно. Иза, наконец ушла, и я кончаю. Храни Тебя Бог, Папá, золото мое. Крепко, крепко Тебя целую и люблю. Твой верный Елисаветградец. Кланяюсь Николаю Павловичу. Скажи ему, что он свинья, так как ни разу не написал. Я 2 раза начинала, да все не выходило и рвала.

Дочь российского императора Николая II и императрицы Александры Федоровны (в девичестве Виктории Алисы Елены Луизы Беатрисы Гессен-Дармштадтской) Ольга была первенцем и родилась в первую годовщину бракосочетания родителей. А ещё это был день рождения её бабушки, вдовствующей императрицы Марии Федоровны. За год до этого только день рождение императрицы позволило отступить от траура по недавно умершему Александру III и сыграть свадьбу.
Родилась Ольга Николаевна крупненькой (10 фунтов, 55 см) и здоровенькой, хотя её матери эти роды дались очень тяжело. Имя получила традиционное, Ольг в династии Романовых было немало.

Ольга Николаевна в 2 года

Ольга Николаевна в 7 лет

Княжна Ольга в матросском костюме

В 14 лет, что тоже было традицией, "получила" свой полк. Ольга была назначена шефом (почётным командиром) 3-го Елизаветградского гусарского Её Императорского Высочества Великой Княжны Ольги Николаевны полка Русской императорской армии.

Ольга Николаевна в форме своего полка

Шалила, как все дети. Занималась пением, много читала. В отличии от, родившейся через полтора года, Татьяны, маминой дочки, Ольга была дочкой папиной. Была на него во многом похожа. С ним она была ближе, чем с матерью.

Великие княжны Ольга и Татьяна

Судя по описаниям фрейлин и учителей, Ольга была интровертом. Любила уединение и книги. Кота своего, Ваську, очень любила. Любила простую одежду, не любила роскоши, зато очень любила верховую езду...

Кстати учителя выделяли её среди остальных великих княжон, как самую способную, она всё схватывала на лету.

Ольга в костюме боярыни (1913г)

Фрейлина Анна Вырубова так описывала внешние особенности и характер Ольги Николаевны: «Ольга Николаевна была замечательно умна и способна, и учение было для нее шуткой, почему Она иногда ленилась. Характерными чертами у нее были сильная воля и неподкупная честность и прямота, в чем Она походила на Мать. Эти прекрасные качества были у нее с детства, но ребенком Ольга Николаевна бывала нередко упряма, непослушна и очень вспыльчива; впоследствии Она умела себя сдерживать. У нее были чудные белокурые волосы, большие голубые глаза и дивный цвет лица, немного вздёрнутый нос, походивший на Государев. "

Отмечают вспыльчивость и раздражительность и остальные. Стоит отметить, что Ольга единственная из четырёх сестёр могла открыто возражать отцу с матерью и очень неохотно покорялась родительской воле, если этого требовали обстоятельства. Но покорялась, куда деться...

Ольга, Татьяна, Мария и Анастасия (раскрашенных снимков в сети немало, но этот самый приличный, на мой взгляд)

В 1912 должна была, но так и не состоялась помолвка великого князя Дмитрия Павловича Романова (1891-1942) с Ольгой, однако Александра Фёдоровна настояла на разрыве отношений между влюбленными. Дмитрий не скрывал своего резко отрицательного отношения к Григорию Распутину, а это Александру Федоровну коробило. Все мы знаем, чем закончилось это для Дмитрия Павловича и Распутина через 4 года.

Великая княжна Ольга Николаевна в парадном придворном платье

Во время Первой мировой войны имелся план брака Ольги с румынским принцем (будущим Каролем II(1893-1953)) . Но план не осуществился - Ольга Николаевна категорически отказывалась покидать Родину, жить в чужой стране, говорила, что она русская и хочет оставаться таковой.
Наверное это хорошо, поскольку принц Кароль с юности был известен эксцентричным поведением и скандальным образом жизни; по свидетельствам современников, страдал приапизмом (это такая штука...короче сами погуглите, мне неловко), толкавшим его на «сексуальные эскапады»; имел массу любовниц и так далее в этом духе.

Ольга в 19 лет

В январе 1916 года Великая княгиня Мария Павловна предлагала в женихи Ольге своего сына — Великого князя Бориса Владимировича Романова (1877-1943) . Ну, уж это совсем... 39 лет и 20! К тому же у князя Бориса уже была постоянная любовница (позже морганатическая жена), о которой все знали. Этот вариант был отклонен императрицей Александрой Федоровной. Она писала супругу: "Мысль о Борисе слишком несимпатична, и Я уверена, что Наша Дочь никогда бы не согласилась за него выйти замуж, и Я Ее прекрасно поняла бы ". Тут же Ее Величество добавляет: "У нее в голове и сердце были другие мысли - это святые тайны молодой девушки, другие их не должны знать, это для Ольги было бы страшно больно. Она так восприимчива " (об этих мыслях - чуть позже). Мария Павловна и до этого не очень любившая императорскую семью (а чего вот сваталась спрашивается тогда?) затаила обиду.

В те годы была у Ольги Николаевны душевная привязанность - старший лейтенант Павел Воронов , офицер паровой яхты «Штандарт». Это известно из её дневников, в них тайнописью она называет его "счастьем" и "солнцем"...

Павел Алексеевич Воронов

Ольга на борту яхты

Яхта «Штандарт» на ялтинском рейде

Паровая яхта «Штандарт» была плавучим домом семьи Романовых, и домом очень любимым. Жаркое крымское лето было противопоказано императрице, и потому летние месяцы Романовы проводили на борту яхты, крейсирующей в финских шхерах. А осенью «Штандарт» доставлял августейшую семью из Севастополя в Ялту. Случалось, что Александра Федоровна вместе с Ольгой и Татьяной наведывались в ходовую рубку корабля, украдкой совали вахтенным офицерам пирожные и конфеты, дабы скрасить нелегкую и ответственную службу. Вот тут где-то всё и началось...

Павел Алексеевич Воронов, на тот момент 25-летний моряк, сын потомственного дворянина Костромской губернии. По окончании Морского Кадетского корпуса, получил назначение на крейсер "Адмирал Макаров" и отправился в заграничное плавание. В экипаже "Штандарта" мичман Воронов появился вскоре после прогремевшего на весь мир события - мессинского землетрясения. 15 декабря мощные подземные толчки сотрясли Сицилия. Его последствия были равнозначны взрыву атомной бомбы в Хиросиме: десятки тысяч людей оказались заживо погребенными под руинами Мессины и других сицилийских городов. Первыми на помощь пострадавшим от разгула стихии пришли русские моряки с кораблей "Слава", "Цесаревич" и "Адмирал Макаров", которые находились в Средиземном море в учебном плавании с гардемаринами Морского корпуса на борту. Среди них был и гардемарин Павел Воронов.
Ольга представляла себе землетрясение по картине Брюллова "Последний день Помпеи". Тем значительнее казалось ей все, что пережил и совершил в Мессине отважный юноша. Возможно, именно с той поры и запал в ее сердце высокий молодой офицер, рассказывавший о страшных событиях с подкупающей простотой и скромностью.

Павел Воронов в окружении царских дочерей, борт яхты "Штандарт"

Он нравился всем - Николай II охотно выбирал его в партнеры по лаун-теннису, а старшие дочери - в кавалеры на танцах и в спутники на горных прогулках. Цесаревич Алексей, болезненный от природы, устав в пути, с удовольствием перебирался к нему на руки. Мало-помалу мичман, а с 1913 года лейтенант Воронов сделался непременным участником едва ли не всех общесемейных событий в Ливадийском дворце.

Ольга, император Николай II, Павел Воронов...

Молодые люди слишком увлеклись. На танцах Воронов чаще всего приглашал Ольгу, постоянно выражал радость при встречах с царской дочерью. Домочадцы и придворные не могли не заметить, что на балу, устроенном на «Штандарте» в день 18-летия великой княжны, она чаще всего и охотнее всего танцевала с мичманом Вороновым...

Великая княжна Ольга в 18 лет

Несомненно, что оба они, прежде всего Воронов, понимали всю безысходность своих отношений. Для него чувство долга и преданности своему Государю не позволяли питать хотя бы малейшую надежду на иной поворот судьбы.
Вскоре Воронову дали понять, что его женитьба на графине Ольге Клейнмихель, племяннице фрейлины, более чем желательна . Он не посмел ослушаться. В ноябре 1913 года состоялась помолвка Павла Воронова и фрейлины Ольги Клейнмихель. Позже на свадьбу Воронова прибыл сам Император со всей семьей. "Поехали в полковую церковь на свадьбу Воронова и О.К. Клейнмихель. Дай им Господь счастья ." - так напишет в дневнике княжна Ольга...
Но она продолжит писать о Павле в своем дневнике до последних дней. "Узнала, он жив. Благодарю Господа!.. Спаси его, Господи! " Спас его Господь от вражеских пуль во время войны. Спас от унизительной казни с отрезанием носа, которой подверглись в дни революционного разгула некоторые офицеры "Штандарта". Спас от кровавых "вахрамеевских ночей" в Севастополе, которые учинялись в декабре 17-го и феврале 18-го. Он с честью выжил. В годы Гражданской войны выполнял опасные поручения штаба Добровольческой армии. А когда военное поражение белых стало очевидным, отбыл из Новороссийска в 1920 году на английском крейсере "Ганновер" в Стамбул. Вместе с ним была жена - Ольга Константиновна. Из Турции он перебрался в Америку, где и скончался в 1964 году в возрасте 78 лет.

А Ольга? Великая княжна Ольга сестрой милосердия, как её сестры и мать, служила в госпиталях.
Т.Е. Мельник-Боткина: "Великая Княжна Ольга Николаевна, более слабая здоровьем и нервами, недолго вынесла страшную работу хирургической сестры, но лазарета не бросила, а продолжала работать в палатах, наравне с другими сестрами убирая за больными ".

"Первые годы войны, когда внимание всех было приковано всецело к фронту, совершенно, перестроили жизнь Великой Княжны Ольги. Из замкнутого круга Семьи с Ее простой, строго размеренной жизнью ей пришлось вопреки всем склонностям и чертам Ее характера повести жизнь работницы вне Семьи, а иногда и общественного деятеля... Часто Великим Княжнам приходилось Самим выезжать в Петроград для председательствования в благотворительных комитетах их имени или для сбора пожертвований. Для Великой Княжны Ольги это было непривычным и очень нелегким делом, так как Она и стеснялась, и не любила никаких личных выступлений " (П. Савченко).

Крымские историки разгадали одну из тайн царской семьи,

зашифрованную в дневнике великой княжны Ольги Романовой.

У старшей дочери Николая, расстрелянной в 1918 году, был шанс на спасение...

Дневники дочерей последнего русского императора долгое время хранились под особым надзором. Немногим было позволено заглянуть в них, хотя никаких государственных и политических тайн они не содержали. И вот однажды доверительные строки, написанные Ольгой Романовой, прочла неравнодушным взглядом крымская исследовательница Марина Земляниченко. Она первой обратила внимание на литеру С., заменявшую имя возлюбленного принцессы.

Великая Княжна Ольга Романова

Это была определенно начальная буква слова среднего рода, а не имени, потому что в дневнике встречаются только сочетания "мое С.", "любимое С." Зная, как в дружной и любящей царской семье были естественны ласковые обращения к друг другу - "сокровище", "солнце", "счастье", - можно с уверенностью говорить о том, что избранник великой княжны был счастьем, озарившим неведомым ранее чувством глубокой и нежной любви ее довольно однообразную жизнь.

По дневникам можно проследить, как увлечение быстро становится душевной потребностью все время видеть его, быть рядом с ним. Она отмечает каждый день, проведенный без него: "так гадко без моего С., ужасно", "без него пусто", "С. не видела и грустно". И бесконечно счастлива любой встрече с "милым", "дорогим", "золотым"...

Так чье же имя так тщательно скрывала великая княжна Ольга, доверяя только дневнику свою тайну, свою первую настоящую любовь? Сопоставив дневники царевны с вахтенными журналами "Штандарта" и камер-фурьерскими журналами, Марина Александровна сумела точно назвать это имя. Сердце принцессы Ольги покорил один из вахтенных начальников царской яхты мичман Павел Воронов. Она же нашла и уникальные фотографии гвардейского офицера, который, сам о том не ведая, стал тайным счастьем - "С." - великой княжны.

Мичман Павел Воронов

Паровая яхта "Штандарт" была плавучим домом семьи Романовых и домом - очень любимым. Жаркое крымское лето было противопоказано императрице, и потому летние месяцы Романовы проводили на борту яхты, крейсирующей в финских шхерах. А осенью "Штандарт" доставлял августейшую семью из Севастополя в Ялту. Случалось, что Александра Федоровна вместе с Ольгой и Татьяной наведывались в ходовую рубку корабля, украдкой совали вахтенным офицерам пирожные и конфеты, дабы скрасить нелегкую и ответственную службу. Цесаревич Алексей тот столь тесно общался с матросами, что выучился игре на балалайке и ни за что не хотел играть на более "благородных" инструментах.

Цесаревич Алексей с офицерами

Жизнь на яхте давала членам царской семьи возможность напрямую общаться со своими подданными, одетыми в матросские форменки и офицерские тужурки, без строгих условностей придворного этикета. Это рождало иллюзию тесного единства царя и народа. Увы, иллюзию...

Царская семья на яхте "Штандарт"

В экипаже "Штандарта" мичман Воронов появился вскоре после прогремевшего на весь мир события - мессинского землетрясения. Павел Алексеевич Воронов, 25-летний моряк, сын потомственного дворянина Костромской губернии.По окончании Морского Кадетского корпуса, получил назначение на крейсер "Адмирал Макаров" и отправился в заграничное плавание. 15 декабря мощные подземные толчки сотрясли остров Сицилия. Его последствия были равнозначны взрыву атомной бомбы в Хиросиме: десятки тысяч людей оказались заживо погребенными под руинами Мессины и других сицилийских городов. Первыми на помощь пострадавшим от разгула стихии пришли русские моряки с кораблей "Слава", "Цесаревич" и "Адмирал Макаров", которые находились в Средиземном море в учебном плавании с гардемаринами Морского корпуса на борту. Среди них был и гардемарин Павел Воронов. Вместе со всеми он вытаскивал из-под завалов раненых, переносил их в лазареты, отбивал налеты мародеров.

В царской семье живо обсуждали мессинскую трагедию и не раз расспрашивали о ней не просто очевидца, а одного из героев этих событий мичмана Воронова, волею морских судеб зачисленного в экипаж царской яхты.

Великие Княжны и Павел Воронов

Ольга представляла себе землетрясение по картине Брюллова "Последний день Помпеи". Тем значительнее казалось ей все, что пережил и совершил в Мессине отважный юноша. Возможно, именно с той поры и запал в ее сердце высокий молодой офицер, рассказывавший о страшных событиях с подкупающей простотой и скромностью. Он нравился всем - Николай II охотно выбирал его в партнеры по лаун-теннису, а старшие дочери - в кавалеры на танцах и в спутники на горных прогулках. Цесаревич Алексей, болезненный от природы, устав в пути, с удовольствием перебирался к нему на руки. Мало-помалу мичман, а с 1913 года лейтенант Воронов сделался непременным участником едва ли не всех общесемейных событий в Ливадийском дворце.

На палубе Императорской яхты "Штандартъ"

Воспитанные в спартанском духе царские дочери были начисто лишены высокомерия и жеманности. Они охотно общались с молодыми офицерами, в меру флиртовали и даже дурачились со своими подданными - играли в прятки, жмурки, пекли в костре картошку... Но была грань, за которую никто из приближенных никогда не переступал. Ольга же сама подступила к ней слишком близко. Домочадцы и придворные не могли не заметить, что на балу, устроенном на "Штандарте" в день 18-летия великой княжны, она чаще всего и охотнее всего танцевала с мичманом Вороновым. И на яхте знали - раз Воронов наводит бинокль в сторону Ливадийского дворца, то значит, где-то на берегу мелькает белое платье старшей царевны.

Дневник Великой Княжны Ольги.

Свою любовь Ольга доверила лишь страницам дневника и матери. Но разве сохранишь девичью тайну от матери? Всерьез обеспокоенная нешуточным романом старшей дочери, Александра Федоровна ищет выход из положения. Можно только представить, как обстоятельно обсуждалась деликатная тема на "родительском совете". Тем более что прецеденты были. Младшая сестра Николая II, единственная багрянородная дочь Александра III, принцесса Ольга настояла на своем замужестве с гвардейским офицером. Теперь же ее племянница, похоже, вознамерилась повторить былой семейный скандал. Однако ничто не должно было бросить тень на первую девицу империи, будущую королеву одной из европейских держав.

Проще всего было удалить нечаянного виновника проблемы, перевести в экипаж другой яхты или вообще сослать куда-нибудь в Сибирскую флотилию. Но августейшие родители нашли иное решение - более гуманное по отношению к лейтенанту и довольно жестокое по отношению к собственной дочери. Воронову дали понять, что его женитьба на графине Ольге Клейнмихель, племяннице фрейлины, более чем желательна.

Свадьбу назначили на 7 февраля 1914 года. На обручальных кольцах были выгравированы имена Павла и Ольги. Но увы, не Ольги Николаевны, а Ольги Константиновны Клейнмихель...

Ольга Клейнмихель-Воронова

Есть ли более жестокое испытание для души 18-летней девушки, чем присутствовать на свадьбе своего возлюбленного? Но именно это пришлось пережить принцессе Ольге. Семья Романовых присутствовала на бракосочетании лейтенанта Воронова и племянницы одной из фрейлин.

Ольгу тоже поспешили выдать замуж: по всем династическим канонам суженого для нее отыскали в Румынии - наследного принца Кароля. Но разве мог он стоять в ее глазах рядом с отважным и благородным моряком Павлом Вороновым? И августейшие родители, несмотря на всю политическую выгоду такого брака, не стали неволить старшую дочь.

"Спаси его, Господи!"

А ведь судьба давала Ольге реальный шанс избежать казни в Екатеринбурге. Румынский трон не дрогнул в 1917 году... Она отбросила этот шанс. Она продолжает любить Воронова! В ее дневниках по-прежнему слово "счастье" соотносится только с именем Павла: "С. видела! Благодарю Господа!.. Спаси его, Господи!"

Великая Княгиня Ольга Николаевна

И Господь не раз спасал отважного офицера. Спас от вражеских пуль во время Великой войны. Спас от унизительной казни с отрезанием носа, которой подверглись в дни революционного разгула некоторые офицеры "Штандарта". Спас от кровавых "вахрамеевских ночей" в Севастополе, которые учинялись в декабре 17-го и феврале 18-го.

Мессинское землетрясение повторилось в России, охваченной Гражданской войной, в евразийском масштабе. Образы брюлловского полотна осуществились наяву. Павлу Воронову наверняка пригодилась мессинская закалка. Он с честью выжил. В годы Гражданской войны выполнял опасные поручения штаба Добровольческой армии. А когда военное поражение белых стало очевидным, отбыл из Новороссийска в 1920 году на английском крейсере "Ганновер" в Стамбул. Вместе с ним была жена - Ольга Константиновна.

Знал ли он, какая участь постигла его возлюбленную? Конечно, слухи об убийстве царской семьи разошлись и по белому стану. Но это были слухи, и Воронов не хотел верить в худшее. Да и чем он мог помочь той, что дарила ему нежные взгляды? Их пути были разведены рукой неумолимого стрелочника.